Отзыв на мангу Страстное влечение

Главный герой — ходячий парадокс. Он страдает, но как будто не осознаёт, что страдает. Его реакция на насилие — пугающе аморфна. Вроде бы и даёт отпор, и даже вершит холодную месть, прикованный к постели Элай получает по заслугам. Но это всё как вспышка — краткая, яркая и абсолютно не закреплённая в сознании Тэя. Он снова и снова делает вид, будто ничего не случилось. Будто изнасилование — это что-то вроде ссоры, которую можно “отпустить”. То он мстительный и молчаливо страдающий, то наивный и даже в каком-то смысле флиртующий — то ли по глупости, то ли по авторскому велению. Где логика, где травма, где характер, который хотя бы один раз стабильно реагирует на травматический опыт?

Сам Элай — исчадие токсичности, маньяк-насильник с ангельской внешностью и безграничной армией поклонников в комментариях. Он говорит “ты принадлежишь мне”, валит героя на кровать, и всё это, как ни странно, оборачивается в глазах читателей романтизацией, а не предупреждением. “Ах, он такой одержимый… как романтично!” — пишут фанатки, и ты в этот момент ощущаешь, как будто читаешь не взрослую драму, а фанфик 9-летней школьницы, решившей, что абьюз — это форма любви.

Мангака, не вдаваясь в психологическую достоверность, просто продолжает мозаично собирать красивые кадры, сценки с чиби-версиями персонажей и моменты “щемящей нежности”, выдранные из контекста насилия. Все, чтобы закамуфлировать, насколько история отказывается признавать, что она о травме. Вместо этого — сценарий будто бы сговорился с Элаем: “Ну ничего страшного, он забудет. Он же такой, он всё отпускает”.

И вот в этом — самое страшное.

Ведь герой может за себя постоять. Он не сломлен. Он не безвольная кукла. Но автор будто бы намеренно лишает его права на устойчивую эмоцию, на рефлексию, на ту ярость, которую он накопил. Вместо гнева — забывчивость. Вместо эволюции — вечное “да ладно, что уж там”. Это не про прощение. Это про системную эмоциональную апатию, которая будто бы предписана персонажу свыше, чтобы он не “мешал” сценам, вызывающим восторг у фанатов Элая.

Страстное влечение — это произведение, в котором сюжетный потенциал буквально кричит о глубине, об опасности, о возможном переломе, но тонет в авторском выборе романтизировать хищника и стерилизовать боль. И чем дальше, тем яснее становится: это история не о том, как насилие оставляет шрамы. Это история, где насилие оборачивается “сюжетом”, а страдание — “специями к любовной драме”.

А жаль. Потому что если бы мангака осмелился не прятаться за фансервис и реально исследовал бы психологические последствия, история могла бы стать мощным высказыванием о боли, выживании и свободе. А пока мы просто смотрим, как герой раз за разом сливает свой характер в канализацию.

Это красиво. Это интригует. Это разбивает сердце. И это до ужаса тупо.